В последнее время отечественное здравоохранение стало той государственной структурой, которая весьма часто взаимодействует с Православной Церковью. Для священников больница стала местом постоянного посещения, медработники привыкли к визитам священнослужителей, появились многочисленные православные братства и сестричества, ставящие своей целью служение больным в духе милосердия.

Но при работе православных общин в государственных больницах приходится сталкиваться со случаями, когда возникает некоторая неясность и неопределенность в отношениях. Происходит это вследствие того, что посещение больниц священником и благотворительная деятельность - дело сравнительно новое, организационная и правовая сторона отношений религиозных организаций с государственным здравоохранением а также вопросы биоэтики пока неурегулированы.

Автор постоянно работает в больнице священником и по просьбе сотрудника Отдела благотворительности Московского Патриархата составил эту записку с изложением проблем, с которыми сталкивается священник, часто посещающий больницы. Сюда же включены некоторые проблемы, связанные с отношениями между отечественным здравоохранением и православной общественностью, вопросы биоэтики.

1. Хотя, согласно российскому законодательству, всякому гражданину дано право на посещение священнослужителем в больнице, иногда приходится сталкиваться с тем, что священника не допускают до больного. Часто это делается под предлогом соблюдения режима отделения. Священник, например, никак не в состоянии подгадывать посещение больного под время, отведенное для визитов родственников, из-за недостатка времени, а также из-за того, что обычно для причастия выбирают утренние часы, тогда как режим работы больницы обычно позволяет посещения в середине дня, человеку, особенно больному почти не представляется возможным дотерпеть натощак до 12 или позже. Бывают случаи, когда отказывают в посещении больного по соображениям соблюдения правил асептики. Например, в роддомах, хотя именно роддома больше всего нуждаются в посещении священника: ведь в роддомах, кроме здоровых, рождаются и больные, недоношенные дети, которые нередко умирают в первые дни жизни и, к сожалению, обычно некрещеными. Насколько это серьезно, говорит то, что согласно древним церковным канонам, мать, которая допустила по своему нерадению смерть некрещеного ребенка, отлучается от Церкви на три года. Для христианина смерть некрещеного ребенка трагедия двойная, и поэтому вопрос о крещении больных детей в роддомах должен быть решен. Больница вполне в состоянии предоставить для этого все необходимое: бахилы, халат, чтобы обеспечить матери право на крещение младенца без нарушения правил асептики. Впрочем, в настоящий момент эта проблема почти полностью решена.

2. Иногда, приходя в отделение, священник сталкивается с тем, что больному из-за недостатка места негде исповедоваться и причаститься. Исповедь и причастие зачастую приходится проводить в палате в окружении больных (если другие больные не могут встать с постели и выйти из палаты), иногда в коридоре и вообще где придется.

3. Бывает так, что завидев священника, пришедшего к одному больному, к нему подходят несколько человек и просят причастить. Один раз у меня был случай, когда прийдя в загородную больницу к одной больной, ко мне обратились человек двадцать, и одна больная попросила окрестить ее, но я, естественно, не зная об этом заранее, не взял с собой крестильный ящичек. Многие из тех больных, точнее почти все, были достаточно глубоко и серьезно верующими людьми, но не имели возможности исповедоваться и причаститься, в то время как в этом пригороде Москвы есть несколько действующих церквей. Однажды ко мне обратилась с просьбой о постоянном окормлении больных заведующая отделением одной психиатрической больницы, но я вынуждени был отказать, так как больница находится на другом конце Москвы и мы слишком загружены попечением о пяти близлежащих к храму больницах. То есть, другими словами, вблизи действующих церквей есть больницы, в которых люди очень нуждаются в посещении священника. Рядом храм, иногда даже не закрывавшийся, а больные в близлежащей больнице умирают некрещеными, неисповеданными, без предсмертного напутствования Св. Христовыми Тайнами. Нередко больные обращаются в один храм, в другой, с просьбой причастить, но получают отказ от священника. Конечно, восстановление храмов и приходская жизнь дело очень важное, но ПРИЧАСТИТЬ ИЛИ ОКРЕСТИТЬ БОЛЬНОГО В ЛЕЧЕБНИЦЕ ВАЖНЕЕ, ЧЕМ ВОССТАНАВЛИВАТЬ ХРАМ, ТАК КАК БОЛЬНОЙ МОЖЕТ УМЕРЕТЬ, а дела, связанные со строительством, можно немного отложить. Иногда приходиться сталкиваться с тем, что больные даже не знают, что священника можно пригласить в больницу. Возможно, что выходом из положения было бы закрепление каждой больницы за определенным приходом.

4. Во многих больницах стали открываться храмы, община возводит новое или реставрирует старое помещение. С связи с этим возникают вопросы имущественного характера. Например, наша община взяла в свое распоряжение очень старое, ветхое, почти непригодное здание библиотеки и отреставрировала, вложив немалые средства. При этом сохраняется некоторая неопределенность: если мы арендаторы, то нас могут попросить освободить помещение и средства, вложенные в реставрацию и строительство, будут потеряны. Кому принадлежит здание больничного храма? Больнице? Общине? Существуют ли какие-то гарантии? Вопрос осложняется тем, что иногда больничный храм строится не самостоятельной общиной, а общиной близлежащей церкви. Должны быть какие-то гарантии со стороны больницы. По-видимому, вопрос должен решаться по-разному в зависимости от того, был ли храм в больнице до революции, или общиной построен новый, или же администрация предоставила под церковь свое помещение.

5. Бывают случаи, когда больница, тяжелое положение больных, используется не для духовного окормления, а для прозелитической деятельности. В этом случае религиозные деятели приходят навязчиво, без приглашения со стороны больного, что совершенно недопустимо и должно быть запрещено. Иногда религиозные проповедники тщательно скрывают название своей конфессии, отвечая уклончиво: "христиане", как будто забывая, что существуют сотни конфессий под таким названием. Религиозный деятель, приходящий в больницу, не может быть анонимным и должен быть допущен к больному только при наличии документов, подтверждающих принадлежность к зарегестрированной религиозной общине и по приглашению больного или его родственников. Больной, так же как и любой человек, имеет право знать, с какой конфессией он имеет дело.

6. В некоторых больницах существуют группы православных верующих, обычно это сестричества, помогающие работе лечебного учреждения. Несмотря на очевидную выгоду для больницы, им приходиться сталкиваться с тем, что администрация не особенно старается оказать содействие их работе. Чаще всего проблемы бывают с помещением.

7. Серьезным осложнением во взаимоотношениях Минздрава и православных верующих является вопрос об абортах. Дело совсем не в том, запрещать аборты или не запрещать, а в том, что государственное здравоохранение проводит политику поощрения абортов. Любая многодетная женщина (иногда не только многодетная, но и рожающая второго ребенка) может рассказать о том, что почти всегда при обращении в женскую консультацию имели место случаи психологического давления с целью заставить сделать аборт. Иногда речь врача имеет вызывающе-скандальный характер и травмирует психику беременной женщины. Бывает, что женщину принуждают к прерыванию беременности безо всякой существенной причины, просто так, например из-за того, что она студентка или ей мало лет, или из-за того, что малый промежуток времени между родами. Врач зачастую предлагает сделать аборт сразу же, как только узнает о беременности, даже не вдаваясь в подробности, видя женщину первый раз. Многие женщины из-за этого боятся идти к врачу, задерживают первое обращение к гинекологу до позднего срока беременности.

Психологическое давление на беременную женщину с целью заставить ее сделать аборт - недостойное поведение и противоречит принципам медицинской этики и деонтологии. Это нарушает неприкосновенность личности, является вмешательством в частную жизнь человека.

Рожать детей - дело опасное всегда, и никто не застрахован от осложнений. Мало того, любая женщина имеет право даже рисковать своей жизнью ради своего ребенка, ведь никто не станет осуждать мужчину, который будет рисковать своей жизнью ради спасения жены и детей, или того, кто идет в армию, на войну, заведомо зная, что может погибнуть. Напротив, такое поведение нравственно заслуживает только похвалы. Отказ женщины от аборта или использования противозачаточных средств по религиозным соображениям не относится к компетенции врача и является вопросом веры, вопросом свободы совести. Поэтому совершенно недопустимо проявлять неуважение к вере человека и оказывать давление, унижающее веру и достоинство человека.

Проблема серьезно обостряется укоренившимся среди врачей сознанием, что аборт - это что-то вроде удаления зуба, дело в нравственном отношении совершенно нейтральное. Например, весьма часты случаи, когда врачи назначают женщинам лекарства, умалчивая о том, что они противопоказаны при беременности. Через некоторое время ей говорят, что если ты не сделаешь аборт, то у тебя родится урод (что тоже не всегда верно). И предлагают прерывание беременности по медицинским показаниям. То есть врач, назначая лекарство с тератогенным эффектом, не учитывает, что больная может оказаться верующей, даже не задумывается о последствиях, хотя знает, что по-настощему верующий человек никогда не пойдет на убийство своего нерожденного ребенка, даже если этот ребенок болен. Этим нарушается право больного на информацию. Совершенно очевидно, что если назначается такое лекарство, то врач обязан предупредить больную о возможном тератогенном действии, даже если больная не беременна (она может не знать о беременности). Больная же имеет право отказаться от лечения или потребовать замены лекарства. Врач должен нести личную ответственность за нередупреждение больной при назначении таратогенного лекарства.

К нарушению права больного на информацию относится и тот случай, когда врач назначает гормональную контрацепцию и внутриматочные спирали, умалчивая об абортивном механизме их действия.

8. Весьма серьезной проблемой является и то, что верующие гинекологи почти лишены возможности заниматься профессиональной деятельностью. Право врача отказаться от производства аборта не закреплено в законе. Верующий гинеколог сегодня - это большая редкость, так как верующие врачи этой специализации не могут найти себе работу, не связанную с абортами и уходят, превращая постепенно русскую гинекологию в "атеистическую" специальность. А ведь проблема может быть решена. Аборты делают в больницах, роддомах, консультациях, поликлиниках и в частных организациях. Никакого ущерба здравоохранению не будет, если половина или хотя бы четверть роддомов и гинекологических отделений прекратила бы делать аборты. Может быть пересмотрена практика постоянного перемещения сотрудников в гинекологических отделениях и роддомах, из-за чего каждый работающий гинеколог обязан делать аборты.

Должно быть также гарантировано право не участвовать в аборте для студентов медицинских институтов. Схожая ситуация в фармации. Церковные каноны запрещают православному христианину продавать абортивные вещества. К их числу относятся внутриматочные спирали и гормональные контрацептивы. (На сегодня уже достаточно определенно известно, что ГК, даже не обладающие абортивным действием, могут в определенных случаях привести к аборту, т. е. гибели оплодотворенной яйцеклетки после зачатия). В то же время спирали и ГК включены в обязательный ассортиментный минимум для аптек. Следовательно, православный христианин-провизор вынужден либо уходить с работы, либо поступать против своей совести. Нет никакой необходимости включать эти товары в обязательный ассортиментный минимум.

9. Серьезной проблемой для верующих является политика контроля над рождаемостью, проводимая нашим правительством, и проводником которой служит министерство здравоохранения. Прошло уже несколько лет с тех пор, как была принята президентская программа "Планирование семьи", которую лучше было бы назвать программой по контролю над рождаемостью. В результате этой политики на мероприятия по сокращению рождаемости (аборты, поощрение и реклама контрацепции, стерилизация) выделяются астрономические суммы из кармана налогоплательщиков и приходит основательная помощь из-за рубежа. Надо иметь в виду, что ООН, ЮНЕСКО и международное сообщество в целом ведет политику сокращения рождаемости. Россиия же находится в состоянии не демографического кризиса, а демографической катастрофы. В вопросах, связанных с народонаселением и демографической политики интересы России и ООН противоположны. Это не плохо и не хорошо, просто это наши региональные и национальные особенности. Следовательно, государственные структуры никак не могут идти на поводу ООН, выполняя рекомендации международного сообщества по сокращению рождаемости в России. Несмотря на очевидное противоречие национальным интересам, зарубежная помощь для сокращения численности населения приходит и принимается; в системе здравоохранения открыто 200 т. н. "Центров планирования семьи и репродукции". Если называть вещи своими именами, эти центры представляют собой учреждения по контролю над рождаемостью. Кроме этой сети существует около 50 филиалов РАПС и около 50 филиалов российского общества по контрацепции. Так или иначе, они тоже связаны с государственной системой здравоохранения и активно сотрудничают с ней. Но этим не ограничивается число учреждений по контролю над рождаемостью. Так, например, в Томске в государственном учреждении здравоохранения открыт кабинет стерилизации. Любовь Аглямовна Агаркова, главврач четвертого роддома г. Томска, предоставила для центра по стерилизации государственное помещение. Цель этой политики очевидна и ясна: сделать стерилизацию и контроль над рождаемостью массовым явлением, максимально увеличить число российских граждан, подвергнутых стерилизации.

Под шумок, как бы невзначай, введен новый медицинский термин "хирургическая контрацепция". Стерилизация вообще не может быть разновидностью контрацепции. Это органоразрушающая и необратимая операция, обычно проводимая при отсуствии заболевания и медицинских показаний. Вместо того, чтобы стремиться сократить число этих операций, государственные службы здравоохранения поощряют ее, рекламируют и насаждают.

Очевидно, что в каждом учреждении, где далают аборты, вместо подобных центров по контролю над рождаемостью наиболее целесообразно выделить специальные ставки, по профилактике абортов. Женщина, идущая на аборт, могла бы побеседовать со специалистом, который попытается ее отговорить от убийства нерожденного ребенка. После такого собеседования, показа материалов против абортов, женщина должна иметь возможность подумать в течение недели-двух. Этот человек мог бы работать в контакте с религиозными организациями и социальными работниками. Одна или даже полставки в каждом роддоме или больнице, где делают аборты, немного; сюда вполне можно перенаправить средства, расходуемые на центры контроля рождаемости или средства, предназначенные для санпросвета. Это направление имеет большие перспективы и для сотрудничества здравоохранения с религиозными и благотворительными организациями. Опыт работы таких кабинетов имеется и показывает, что там, где такие кабинеты есть, число абортов значительно снижается, в то время как бездумная реклама контрацепции, особенно среди детей, напротив, может повысить количество абортов.

Особым вопросом стоит бесплатная раздача противозачаточных средств несовершеннолетним без согласия родителей. В системе Министерства Здравоохранения открыто 14 "медико-педагогических центров", предоставляющих услуги сексуального характера детям без согласия родителей. Это задевает интересы верующих двояким образом: во-первых, государство вмешивается в частную жизнь семьи, выполняя несвойственные ему функции, узурпируя полномочия семьи; во-вторых нарушаются наши права как налогоплательщиков: благодаря такой политике мы, как граждане своего государства и налогоплательщики, вынуждены оплачивать из своего кармана бесплатную раздачу противозачаточных средств детям, стерилизацию, аборты и прочие мероприятия по контролю над рождаемостьтю. Мы будем считать, что наши права нарушаются до тех пор, пока хоть один рубль из госбюджета расходуется на мероприятия по контролю над рождаемостью. Государство в этих вопросах должно как минимум соблюдать нейтралитет: контроль над рождаемостью это частное дело семьи, но никак не задача государства.

В противном случае возникает вопрос: а можем ли мы, как христиане, платить налоги, если из нашего кармана оплачиваются расходы на детоубийство, стерилизацию, развращение детей? Очевидно, что госфинансирование с программ контроля над рождаемостью (планирование семьи) должно быть снято. Раздача контрацептивов должна быть исключена из списка услуг, оплачиваемых из обязательной медицинской страховки.

Никакой дискуссии на тему о политике контоля над рождаемостью быть не может. Государственные центры планирования семьи и медико-педагогические центры должны быть немедленно закрыты, всякие контакты РАПС с государственным здравоохранением должны быть прекращены.

10. Согласно православному мировоззрению, питание грудным молоком имеет большое значение в воспитании детей, но, к сожалению, в роддомах матери зачастую лишены права сразу приложить ребенка к груди и оставить при себе. Желание приложить ребенка к груди сразу, а не так, как обычно делают в роддомах, иногда заставляет православных матерей рожать дома, без квалифицированного родовспоможения, в то время как проблему вполне можно было бы решить, узаконив и обеспечив право роженицы по ее требованию не расставаться с ребенком с момента родов до выписки.

11. Есть еще одна важная проблема. Конечно, всякий человек имеет право выбирать тот метод лечения, который считает нужным и имеет право лечиться у кого угодно, хоть у якутских шаманов. Но когда больной приходит в официальное учреждение системы министерства здравоохранения, он обращается к официальной научной медицине. Если медик хочет заниматься шаманством, то он должен это делать только как частное лицо, не на своем рабочем месте и даже не в стенах государственных учреждений здравоохранения. Находясь на рабочем месте, врач является представителем государственной организации, получает зарплату из государственного бюджета и из денег, выплачиваемых из страховых взносов населения, в том числе и православного.

Довольно-таки серьезной духовной проблемой являются вопросы биоэтики. Многие проблемы медицины, в том числе требующие законодательного разрешения, являются вопросами, имеющими отношение и к духовной жизни человека. Сегодня их пытаются решить, но в комиссии по биоэтике не входят представители православной общественности. Представители религиозного большинства в нашей стране как бы отстранены от участия в разработке государственной политики в области биоэтики, отсуствует гласность. А вопросов много. Некоторые из них прямо затрагивают права и интересы православных христиан.

12. Сегодня страна буквально завалена рекламой контрацепции, в том числе гормональной. Не секрет, что гормональная контрацепция не относится к числу безвредных. Зачем она нужна? Разве вправе государство разрешать рекламу контрацепции, тем более гормональной, когда наш народ медленно умирает?

Сегодня очевидно, что интересы отечественного здравоохранения и верующего православного народа будут постоянно встречаться и в будущем ожидается только увеличение взаимодействия между Церковью и Здравоохранением. Для отечественного здравоохранения это значит много: церковная общественность обладает огромным потенциалом для развития благотворительности. Для того, чтобы эти отношения развивались с максимальной пользой для общества, необходимо их упорядочить и обеспечить, чтобы не нарушались права верущих со стороны государственной медицины и были бы решены некоторые организационные вопросы. Лучшим способом было бы совместно разработать специальную инструкцию Минздрава по отношению к религиозным организациям и посещению больных священно- и церковнослужителями с учетом обоюдных интересов и во избежание нарушения закона о свободе совести и задач, выполняемых учреждениями здравоохранения, а также законодательно утвердить права человека, связанные с медициной и медицинским обслуживанием. Вопросы биоэтики должны решаться при участии Русской Православной Церкви с учетом процента численности православного населения в стране.

КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ

Религиозные организации и священнослужители постоянно сотрудничают с медициной, что в целом является весьма положительным явлением и может многим помочь развитию отечественного здравохранения. В то же время отношения между верующими и официальным здравоохранением отличаются правовой неопределенностью и некоторыми трудностями. Вопросы, подлежащие урегулированию можно разделить на три группы:

1) Посещение государственных лечебных учреждений священнослужителем. Права и обязанности сторон.

2) Деятельность религиозных организаций на территории лечебных учреждений. Имущественный и организационный вопрос.

3) Права граждан, больных и медиков, в вопросах, связанных с медициной.

Часть из них может быть решена законодательно, обеспечением определенных прав и свобод граждан, которые не всегда соблюдаются, а часть - путем инструкций и указов как со стороны Священноначалия, так и со стороны Министерства Здравоохранения.

Любой человек, находящийся в лечебном учреждении, должен иметь право на посещение его священнослужителем для совершения таинств и обрядов. Посещение лечебных учреждений религиозными деятелями без приглашения со стороны больных должно быть запрещено. Больницы должны быть распределены между православными приходами для того, чтобы исключить случаи отказа посетить больного со стороны священников. Руководство больницы обязано предоставить для религиозных нужд больных минимальные условия.

В интересах обоих сторон нужно, чтобы учреждения здравоохранения оказывали содействие религиозным организациям, ведущим благотворительную деятельность на их территории.

Имущественные отношения между больницами и религиозными организациями должны быть отрегулированы. Вопрос должен решаться по-разному в зависимости от того, был ли храм в больнице до революции, или общиной построен новый, или же администрация предоставила свое помещение.

Врачи, провизоры и студенты медицинских вузов должны иметь законное право отказаться сделать аборт и, следовательно, абортивные средства должны быть изъяты из обязательного ассортимента аптек. Совершенно недопустима бесплатная раздача проитивозачаточных средств детям без согласия родителей.

Давление на женщину с целью сделать аборт недопустимо и грубо оскорбляет религиозные чувства верующих.

Любая женщина должна иметь гарантированное законом право на то, чтобы быть с ребенком с момента родов до выписки из роддома.

Всякий человек имеет право на информацию, связанную со здоровьем. Это право должно распространяться на случаи, связанные с абортами: информация об угрозе для здоровья плода из-за назначения тератогенных лекарств и информация об абортивном действии некоторых контрацептивов.

Православные, как любые граждане нашей страны, являются налогоплательщиками, и наши права ущемляются тем, что миллиарды рублей из государственного бюджеты выделяются на мероприятия по контролю над рождаемостью. Государственные медико-педагогические центры и центры планирования семьи должны быть немедленно и безоговорочно закрыты, государственное финансирование контроля над рождаемостью должно быть прекращено.

Священник Максим Обухов,
руководитель Православного медико-просветительского центра "Жизнь"
тел. (095) 211-16-36
Март 1997 г.